Софроний Врачанский, Болгарский, епископ, мученик (1813)

Заказать икону святого

Дни празднования в 2024 году:

Воскресенье, 24 Марта

Молитвы

Тропарь святителю Софронию, епископу Врачанскому

глас 1

Щитом веры вооружився,/ мечем словесе безбожныя агаряны посекая,/ стадо твое упасл еси на земли./ В Небесней же обители вселився,/ Христа моли даровати народу нашему/ мир и велию милость.

Кондак святителю Софронию, епископу Врачанскому

глас 3

Архиереев похвала и страдальцев украшение быв,/ святителю Софроние,/ добродетельми прославився,/ возсиял еси, яко солнце,/ нас просвещая и греховную тьму неведения отгоняя./ Но, яко имея дерзновение к Богу,/ мир испроси душам нашим и велию милость.

Житие

Софроний Врачанский (17391813). Болгарский крестьянин Стойко Владиславо из села Котел, сын зажиточного торговца скотом. Его жизнь известна подчас до мельчайших деталей благодаря его автобиографии, написанной в самом начале 19 века и ставшей одним из первых произведений болгарской литературы Нового Времени.

Софронию как-то до ужаса не везло в жизни, во всякой жизненной ситуации он обычно принимал неверное решение. Он рано потерял отца, в 17 лет умер дядя, тоже купец, взявший Стойко на воспитание, и юноша поддался на уговоры кредиторов, своих родственников: отправился в Стамбул, чтобы собрать долги отца и дяди. Мало того, что в Стамбуле красивого юношу едва не изнасиловали турки; за время отсутствия родственники обобрали дом дяди, денег на расплату с кредиторами не хватило, и юношу посадили в тюрьму. Освободившись, он поддался на уговоры родственников и женился, крайне неудачно; впоследствии он мягко писал, что жена была мало горделива. Стойко сделался ткачом, но жена его разоряла, и он решил отправиться на заработки. Сельские старейшины, однако, уговорили юношу стать священником: он славился своей грамотностью. Старейшины даже дали взятку епископу за поставление, что строжайше воспрещается церковными канонами, но было тогда обычнейшим делом. Другие священники, бывшие круглыми невеждами, возненавидели Стойко и постоянно клеветали на него архирею. На это наложилась национальная вражда: все епископы тогда были греки, болгар они презирали как бы за необразованность, но образованных болгар ненавидели ещё больше. Епископ на шесть лет запретил Стойко в священнослужении, и он жил на подаяния. Да и потом ему не везло: то к нему попросится на ночлег торговец овцами, а потом выяснится, что овцы были краденые и настоящий хозяин, турецкий военачальник, едва не убьет попа, то он обвенчает пару влюблённых, а окажется, что девушка нравилось местному султану и турок спьяну почти повесил священника.

В 1794 году случилось, наконец, огромное и неожиданное счастье: Тырновский митрополит предложил Стойко стать епископом Врачанским. Правда, при этом Стойко (в монашество он принял имя Софрония, хотя в Болгарии его обычно называли Серафимом) подписал обязательство внести огромную плату за поставление из будущих доходов епархии, но ведь тогда болгарину стать епископом было почти нереально даже с деньгами. Только он не знал главного, о чем, видимо, митрополит догадывался: местный турецкий военачальник поднял восстание против султана, добиваясь независимости, и на много лет вся территория епархии оказалась местом боевых действий. Ни о каких доходах речь идти не могла. Воюющие между собой мусульмане менее всего были приветливы к христианскому архиерею. В конце концов, Софроний покинул родину и поселился в Бухаресте; Константинопольский патриарх отпустил его на покой, и последние годы жизни епископ прожил, занимаясь своим любимым делом: переписыванием книг и их сочинением.

Неудачник в делах, Софроний еще в 1765 году познакомился с Паисием Хилендарским, первым болгарским историком, и после этого всю жизнь, при любых обстоятельствах, хранил верность призванию писателя и просветителя, защитника национальной культуры болгар. Сохранились многие книги, которые он писал и сам же переплетал в изумительно красивые переплеты. Софроний, однако, отличался от многих своих почитателей вполне неверующих (или только формально верующих) националистов, которые не столько страдали от угнетения, сколько ненавидели и по мере возможностей причиняли страдания людям иных национальностей. Его автобиографию издали, к примеру, в России во времена господства коммунистов как памятник болгарской литературы, хотя она прежде всего есть памятник огромной духовной стойкости, кротости и терпения, противоположных коммунистическому духу; какие злоключения ни описывает Софроний, он абсолютно лишён малейшей неприязни к своим мучителям. Софроний Врачанский. Жизнеописание. Ленинград: Наука, 1976. 147 с. Память 11/24 марта (в день именин святителя; умер он, видимо, в сентябре).