Календарь

Месяцеслов

Праздники

Покровитель

Соборы святых

Святые на всякую потребу

Словарь терминов

Календарь

Месяцеслов

Праздники

Покровитель

Соборы святых

Святые на всякую потребу

Словарь терминов

Илия (Бенеманский), пресвитер, священномученик (1937)

Житие

Священномученик Илия (Бенеманский) родился 14 декабря 1883 года в Твери в семье священника.

В 1905 году он окончил Тверскую Духовную семинарию и был направлен служить в армию.

Год он служил при армейской церкви псаломщиком, около полутора лет дьяконом, а в 1908 году был рукоположен сан священника и направлен в 13-й гренадерский полк.

В 1916 году он отправился на фронт с Волынским полком и здесь пробыл до крушения монархии и развала армии.

В 1917 году отец Илия вернулся на родину и стал служить в храме во имя святого благоверного князя Александра Невского при станции Тверь, где среди прихожан было много рабочих депо и железнодорожников.

Для него новая власть с самого начала явилась гонительницей. В рабочем районе при станции, где жили в основном семьи рабочих депо и железнодорожных служащих, был мальчик пятнадцати лет Петр Иванов. Несмотря на юный возраст, он уже был известен как человек порочный. Коммунистическая идея оказалась наиболее для него подходящей. Нашлись и взрослые, которые поддержали и похвалили его. Так он вступил в Российский Коммунистический Союз Молодежи и принялся за создание в школе, где учился, коммунистической ячейки. 21 января 1920 года он пришел в класс и узнал, что большинство учеников были на праздник Крещения в храме, и будто бы священник говорил, что есть столь развращенные дети, которые уже сейчас не веруют в Бога, и назвал Петра Иванова, а затем посоветовал родителям присматривать за своими детьми и воспитывать их. После этого Петр написал в комсомольскую ячейку заявление, которое через губернский коммунистический союз молодежи было передано в губернскую чрезвычайную комиссию.

По получении письма секретно-оперативный отдел 29 января послал сотрудника Тверской ЧК для расследования. Тот пришел в школу, где учился подросток, который повторил все написанное им в заявлении. Был допрошен брат Петра Иванова, Иван, который хотя и был за ранней обедней 19 января, но не подтвердил ни доноса своего брата, ни его показаний. Был вызван диакон Александро-Невского храма Федор Лебедев, который также отрицал правдивость показаний подростка. Наконец следователь допросил отца Илию Бенеманского. Священник сказал: 19 января 1920 года я служил за ранней обедней. Проповедь говорил на тему праздника. Против власти ничего никогда не говорил и не могу даже говорить. Против Союза Молодежи ничего не говорил.

6 февраля следственный отдел Тверской ЧК дал свое заключение: 19 января после богослужения священник Бенеманский в своей проповеди коснулся вопроса поступления юношей в Союз Молодежи РКП, причем персонально указал на одного из членов означенного Союза, Петра Степановича Иванова, называя его богоотступником и увещевая тех, у кого есть дети, всячески противодействовать их поступлению в Союз. Причем в виде угрозы, сказал, что если попадется в церкви поминание Иванова и если он его узнает, то поминать не будет. Кроме того, тут же говорил младшему брату Иванова, Ивану Иванову, чтобы он не был таким, как брат. Принимая во внимание, что выступление священника перед массой в церкви носит агитационный характер и вносит дезорганизацию в строительство Союза РК Молодежи... священника Александро-Невской церкви Илью Бенеманского на первый случай за антикоммунистическую агитацию подвергнуть аресту при трудовой коммуне сроком на один месяц.

9 февраля состоялось заседание Тверской Чрезвычайной Комиссии, на котором было постановлено: Священника Бенеманского заключить в концентрационный лагерь до окончания гражданской войны. 13 февраля Тверская ЧК отправила начальнику Тверской городской милиции распоряжение: Священника Александро-Невской церкви Бенеманского препроводить в концентрационный лагерь.

20 февраля рабочие и служащие станции Тверь отправили заявление в Губернскую Чрезвычайную Комиссию. Они писали: По состоявшемуся постановлению ГЧК священник станционной церкви Илья Бенеманский арестован на неопределенное время, якобы за контрреволюционную пропаганду, выразившуюся в том, что он, говоря проповедь, сказал, чтобы родители не пускали детей своих под праздники в театр, а посылали бы их в церковь, что-то в этом роде. Мы, прихожане станционной церкви, знаем священника Бенеманского более трех лет и, бывая в церкви почти каждый праздник, не слыхали никогда ничего подобного, да и было бы глупо говорить в храме какие-то контрреволюционные речи и в то же время знать, что есть и могут быть в церкви и такие люди, которым не по душе будет таковая речь... Кроме того, мы, прихожане, утверждаем, что донесший на священника Бенеманского мальчик Петр Иванов известен в станционном районе как мальчик испорченный и бывший уже не раз замечен в худых делах... Все вышеизложенное могут подтвердить свидетели... Мы, представители станционного района, просим ГЧК о пересмотре настоящего дела, и не найдет ли возможным ГЧК условно освободить священника Бенеманского на поруки всего населения района, при этом мы утверждаем, что он, Бенеманский, не мог быть контрреволюционером и никогда не будет.

Получив письмо от рабочих, Чрезвычайная Комиссия постановила: В изменение постановления священника Бенеманского подвергнуть аресту в административном порядке сроком на один месяц, считая срок со дня ареста. Через месяц священник был освобожден из Тверского концентрационного лагеря.

В начале 1923 года власти решили передать обновленцам кафедральный собор в Твери. Народ стал возмущаться действиями обновленцев, пришедших в собор, чтобы объявить о его переходе к ВЦУ. В связи с этим было заведено дело о якобы бывших в соборе беспорядках и бунте и арестована подавляющая часть православного тверского священства, в том числе и отец Илия, который в тот день в соборе не был, так как находился на очередном допросе в ГПУ.

Арестованных священников перевезли в Бутырскую тюрьму. Здесь их допрашивала сотрудница ГПУ, которая составила свое заключение, в котором написала: Дело возникло в Тверском губернском отделе ГПУ на основании агентурного материала о том, что вышеназванные попы будировали массы против Живой церкви. Принимая во внимание, что материалов, компрометирующих их как контрреволюционеров, в деле не имеется, полагала бы Владимирского В.И., Рождественского Н.И., Флерова Н.А., Невского П.И., Троицкого А.Н. и Бенеманского И.И. из-под стражи освободить. Дело следствием прекратить. В мае священники были освобождены и уехали в Тверь.

22 августа 1923 года прокурор Твери опубликовал в Тверской правде заметку, где писал о недопустимости демонстративного поминовения Патриарха Тихона за богослужением и что таковое поминовение влечет за собой уголовную ответственность.

1 сентября уполномоченный ГПУ издал постановление: "Начав следственное дело, в качестве обвиняемых привлечь к ответственности священников... как использующих религиозные предрассудки масс в целях свержения советской власти, выразившегося в поминовениях Патриарха Тихона как заведомого контрреволюционера.

4 сентября сотрудники ГПУ арестовали благочинного отца Василия Владимирского и его помощника отца Илию Бенеманского. Отец Илия написал заявление губернскому прокурору: Будучи арестованным в ночь с 3 на 4 сентября и находясь под стражей при ГПУ по делу о поминовении за богослужениями Патриарха Тихона, я являюсь простым исполнителем данных распоряжений как рядовой священник, что делали, да быть может и делают сейчас, многие другие священники по Тверской епархии. Полагая, что странным было бы мне отвечать за то, в чем повинны многие, я покорнейше прошу сделать распоряжение о моем освобождении. Дело было быстро прекращено, и уже через день ГПУ постановило освободить арестованных по нему священников.

В 1930 году власти закрыли Александро-Невскую церковь, и архиепископ Фаддей, возглавлявший в то время Тверскую епархию, благословил отца Илию служить в храме Космы и Дамиана. В это же время на отца Илию завели новое дело, начиная подготовку к новому аресту. Начались допросы возможных свидетелей.

В Успенский пост 1930 года ОГПУ арестовало священника. При обыске ничего компрометирующего не обнаружили, но зато нашли сорок пять рублей мелкой серебряной монетой и за отсутствием более серьезного повода решили воспользоваться находкой, обвинив священника в том, что он умышленно придерживал у себя разменную серебряную монету, преследуя цель подрыва правильного денежного обращения.

Отцу Илие было тогда сорок семь лет, но здоровье его было основательно подорвано многократными заключениями в тюрьму.

20 августа уполномоченный ОГПУ допросил священника. Священник на поставленные вопросы ответил так: Обнаруженная у меня серебряная разменная монета в сумме сорока пяти рублей принадлежит дальнему моему родственнику, умершему 13 июня сего года Не обменял я эти деньги, сорок пять рублей, на бумажные купюры, так как они принадлежали умершему, который никого, кроме нас, родственников не имеет. При богослужениях о здравии папы Римского не поминал никогда Мое отношение к советской власти вполне лояльное. Обнаруженная у меня при обыске переписка митрополита Серафима Александрова хранилась у меня как у исполняющего должность благочинного города Твери в 1924 и в 1925 годах... Обнаруженные у меня при обыске книги в числе сорока четырех богословского содержания принадлежали ранее станционной библиотеке, а после их изъятия из обращения предназначены к уничтожению; списав, мне их доставили на квартиру, а большая часть была в библиотеке уничтожена.

5 сентября 1930 года Тройка ГПУ приговорила священника к трем годам заключения в концлагерь на Соловках. Отец Илия из Тверской тюрьмы был отправлен в пересыльную тюрьму Петрограда, а оттуда этапом в Соловецкий концлагерь, где и пробыл весь срок заключения.

Через три года отец Илия вернулся на родину в Тверь. Большинство храмов к тому времени было закрыто, служить было негде, и архиепископ Фаддей благословил вернувшегося из Соловков исповедника, которого он знал как выдающегося священника, служить в храме иконы Божией Матери Неопалимая Купина, где служил в то время и сам.

Осенью 1937 года сотрудники НКВД арестовали родственника отца Илии, протоиерея Алексея Бенеманского, много раз бывшего в ссылках и заключениях. Отец Илия понимал, что скоро и его черед.

20 декабря был арестован архиепископ Фаддей, через три дня власти арестовали отца Илию Бенеманского и келейницу владыки Веру Васильевну Трукс.

Сначала были допрошены лжесвидетели, а затем следователь НКВД допросил отца Илию Бенеманского. Как всегда, желая, чтобы сам человек дал против себя и других показания, он спросил:

Назовите фамилии ваших знакомых в городе Калинине и других городах и характер вашей с ними связи.
Знакомых у меня никого нет, и называть мне некого,  отвечал священник.
Вы арестованы как активный участник контрреволюционной церковно-монархической организации, существовавшей в городе Калинине. По заданию руководства этой организации вы проводили контрреволюционную деятельность. Признаете вы себя виновным в этом?
О существовании контрреволюционной церковно-монархической организации мне неизвестно, и участником ее я не являюсь, и контрреволюционной деятельности я никакой не проводил.
Вы, являясь активным участником данной контрреволюционной организации, среди духовенства и социально чуждой среды населения проводили вербовку в эту организацию. Признаете ли вы это?
Нет, это я за собой не признаю.
Вы с целью контрреволюционной монархической агитации в своей церкви обновили путем подкрашивания и промытия иконы, изображавшие бывших князей (именуемых святыми), тогда как другие иконы оставлены без этого; и на службах церковных особенно выделяли поминовение этих князей. Признаете это?
Согласно договору церковь должна быть в порядке, поэтому хозяйственный коллектив в порядке ремонта помещения произвел промывку икон в церкви и всех стен, поэтому возможно, что и были иконы каких князей промыты; я лично знаю, что кроме благоверного князя Михаила Тверского, изображений других князей в церкви нет. На церковных службах я поминал только князя Михаила Тверского, а других князей я не поминал.

На допросах отец Илия держался спокойно и достойно, понимая, что наступил его крестный час и, может быть, самый главный момент в его жизни.

29 декабря тройка НКВД приговорила священника к расстрелу еще до того, как было составлено обвинительное заключение.

Священномученик Илия Бенеманский был казнен в тот же день, что и архиепископ Фаддей, 31 декабря 1937 года.