Календарь

Месяцеслов

Праздники

Покровитель

Соборы святых

Святые на всякую потребу

Словарь терминов

Календарь

Месяцеслов

Праздники

Покровитель

Соборы святых

Святые на всякую потребу

Словарь терминов

Григорий (Хлебунов), пресвитер, священномученик (1930)

Священномученик Григорий родился в 1873 году в селе Шуватово Симбирской губернии в семье крестьян Никиты и Татьяны Хлебуновых. Первоначальное образование он получил в сельской школе, а остальное дополнилось самообразованием и церковным воспитанием, полученным в семье. По бедности семьи он переехал из села работать в город Астрахань, где познакомился со своей будущей женой Дарьей Степановной. Душа Григория Никитича влеклась от светских занятий к служению Господу, и служению сугубо церковному, и он устроился псаломщиком в храм в селе Басы Астраханской губернии. В 1917 году, когда произошел Октябрьский переворот, он принял твердое решение посвятить свою жизнь служению Церкви и с этого времени стал уже целеустремленно готовиться к принятию сана.
В 1921 году Григорий Никитич был рукоположен во священника и два года прослужил в храмах Астрахани, а в 1923 году был направлен служить в храм в честь Рудненской иконы Божией Матери в селе Началово Астраханской области, где и прослужил до своего ареста.
Приехав на новый приход, отец Григорий сразу же стал узнавать, кто из прихожан придерживается православия, а кто готов перейти к обновленцам, с этим вопросом он стал обходить дома крестьян. Председателю сельсовета показалось подозрительным, зачем священник ходит к крестьянам и что-то записывает. Отец Григорий не стал удовлетворять любопытство председателя, и тот просил прокурора открыть против священника уголовное дело о преднамеренном действии в интересах противосоветского лагеря. Материалов для обвинения отца Григория оказалось недостаточно, и дело было прекращено.
Отец Григорий был ревностным пастырем и мужественным проповедником. Собрав много духовных книг, он давал читать эти книги прихожанам, так что в доме у него образовалось нечто вроде библиотеки.
В 1929 году началась коллективизация, выразившаяся в уничтожении крестьянских хозяйств и сломе крестьянского быта, сопровождавшихся беспощадными гонениями на Церковь, так как всем своим бытом русское крестьянство более всего было связано с православием. Стали ходить устрашающие слухи о том, что коммунисты готовят впереди нечто худшее, что они все обобществят и устроят коллективный рай на земле. Перед лицом этих испытаний стала умножаться и вера, и храм в селе Началово стал наполняться молящимися, чему способствовала и неустанная проповедь отца Григория за богослужением. В Крещенский сочельник, 18 января 1930 года, в селе состоялась собрание, на котором был поставлен вопрос о том, чтобы снять колокола и отдать их в переплавку, но присутствующие выразили категорическое несогласие с этим. Впоследствии власти усмотрели в этой дружной поддержке церкви результат деятельности священника.
В конце января 1930 года секретарь местной партийной ячейки направил заявление уполномоченному ОГПУ по Астраханскому району, где писал, что, выполняя партийную работу, а также работу, направленную на проведение мероприятий партии и советской власти, в особенности по вопросу... сплошной коллективизации, он заметил, что вокруг священника собралась целая группа кулаков и в результате их работы на всех общественных собраниях высказывались явные антиколхозные выступления, исходящие от лиц, теснейшим образом связанных с церковью. И он перечислил ряд лиц, включая священника, которыми должно, по его мнению, заняться ОГПУ.
3 февраля 1930 года отец Григорий был арестован, вместе с ним были арестованы и несколько крестьян. Во время обыска в доме священника нашли речь австрийского министра иностранных дел, имевшую антибольшевистский характер, а также несколько писем от верующих людей, одно из них было рекомендательным и сообщало о некоем страннике Иване Ивановиче, о котором архиепископ Астраханский Фаддей (Успенский) отозвался как о хорошем человеке.
На вопросы следователя о найденных материалах отец Григорий ответил: В отношении обнаруженной в настольной книге житий святых, употребляемой мной ежедневно перед молитвой, вырезки из газеты с речью министра иностранных дел, поносящего в ней III Интернационал и советское правительство... я сказать ничего не могу, так как не знаю, откуда она у меня, очевидно, еще со времен службы в Астрахани или же вложена кем-либо из читателей моих книг которыми являются граждане села Началова... Точно сказать, кто берет у меня книги, я затрудняюсь, так как записи не веду, а их, читателей, много и из пожилых, и из молодежи... Что же касается моих связей в селе Началове, то я их почти не имею, отдавшись службе и обязанностям по ней.
После допроса отец Григорий был заключен в тюрьму при Астраханском ОГПУ и здесь снова допрошен. Отвечая на вопросы следователя, он сказал: Дополнить мною сказанное при допросе в селе Началове... я не могу, но, подтверждая еще раз мною данные и верно записанные в протоколе допроса показания, заявляю, что автора письма, в котором рекомендуется некто странник Иван Иванович, он же старец Иван, хорошим человеком, я абсолютно не знаю... Странник Иван был у меня за все разы не подолгу, попьет чаю и уходит... Но откуда он, где живет и кто он по роду занятий, я не знаю... Произвел на меня впечатление толкового человека, бывавшего широко по свету, посетившего Афонскую Гору и другие места. Разговоры у нас с ним были только на религиозные темы, и каких-либо вредных, с точки зрения существующей власти, мыслей он, как и я, не касались... Больше показать ничего не могу и не покажу ни при каких условиях, считая грехом говорить о других.
Между тем, поскольку служба в храме в связи с арестом священника прекратилась, церковный совет, заручившись согласием районного исполнительного комитета, пригласил из Астрахани священника Петра Цветкова. Но чтобы начать служить, надо было стать на учет в сельсовете. Сотрудник административного отдела пообещал зарегистрировать священника на следующий день, 14 февраля, а сам тем временем куда-то уехал. Получив устное согласие представителей власти, один из членов церковного совета попросил священника отслужить всенощную вечером под праздник Сретения без регистрации. Всенощная была отслужена, в результате последовало обвинение в проведении службы без регистрации, и священник и члены церковного совета арестованы. Утром 15 февраля собралась толпа человек в триста, в основном женщины, которые стали требовать освобождения священника и членов церковного совета. Астраханское ОГПУ нашло слишком решительные действия местных властей на этот раз неблагоразумными, и все арестованные были освобождены. Но это не коснулось ни отца Григория, ни арестованных вместе с ним крестьян. Верующие в селе сочли освобождение своей победой и были настроены весьма решительно. Местные власти в Началове делали, казалось, все, чтобы унизить и разозлить крестьян; например, заместитель председателя сельсовета вывесил в сельсовете такое объявление: В совете всем лишенцам стоять без дела строго воспрещается. Если заметим будут арестованы.
На 22 февраля 1930 года местные власти наметили выселение из Началова семей зажиточных крестьян, лишенцев, и разграбление их имущества. В связи с предстоящим выселением, а также с целым рядом предшествовавших ему арестов, обстановка в селе достигла крайнего напряжения.
Вечером 22 февраля, когда руководство села и местные партийные руководители собрались в здании сельсовета, к зданию стала подходить толпа крестьян, мужчин и женщин, твердо намеренных не допустить изгнания односельчан. Лишенцев и крестьян среднего достатка поддержали и бедняки. Один крестьянин отобрал ключи у церковного сторожа и, взобравшись на колокольню, ударил в набат. Со всего села к сельсовету устремились люди. Какая‑то женщина, схватив багор, оборвала протянутые между столбами телефонные провода; часть толпы ринулась во двор сельсовета, здесь, на дворе, сразу же были убиты два члена сельсовета. Крестьяне, проникнув внутрь здания, стали бить и убивать всех, находившихся внутри, а тех, кто выпрыгивал в окно, добивали стоявшие снаружи. Мятеж против советской власти и коммунистов продолжался около двух часов, и в результате шесть человек были убиты, а десять ранено, было разгромлено здание сельсовета и уничтожены все документы. Советская власть в селе Началове практически прекратила свое существование. На село опустилась тревожная зимняя ночь. Все понимали, что власти не замедлят прислать карательный отряд. Кто-то советовал и его встретить в открытом сражении, кто-то стал покидать село. Наутро прибыл отряд красноармейцев, и начались аресты и допросы.
Следствие, по которому проходили обвиняемыми сорок три человека, велось в сверхэкстренном порядке и через четыре дня после восстания, 27 февраля, было завершено. В число обвиняемых были включены и те, кто был арестован ранее, 3 февраля, еще до мятежа, и среди них отец Григорий, несмотря на то, что у сотрудников ОГПУ не было никаких доказательств виновности священника.
В обвинительном заключении они написали: ...на почве выселения кулацких хозяйств в селе Началово... произошло вооруженное восстание, в результате которого были зверски убиты шесть человек членов партии активистов-батраков и десять человек тяжело ранено. Убийством и ранением выведена из строя вся руководящая часть села... Данными следствия установлено, что, несмотря на то, что выступление 22 февраля произошло стихийно, подготовка к такому выступлению против советской власти со стороны указанных лиц велась давно, с этой целью ведя работу чрезвычайно законспирированно... В деле подготовки выступления руководящую роль играли попы и церковники...
28 февраля тройка ОГПУ приговорила четырнадцать обвиняемых, и среди них отца Григория, к расстрелу. Священник Григорий Хлебунов был расстрелян 6 марта 1930 года в пригороде города Астрахани и погребен в безвестной общей могиле.